Комментарии:
ИТОГИ ПОЛИЦЕЙСКОЙ РЕФОРМЫ (13 марта 2012 13:00):
Год назад умер легендарный друг детей «дядя Степа». На смену ему пришел одетый в бронежителет толстомордый полицай, в каске и с дубинкой в руках.
Для не сразу сообразивших поясню: с 1 марта прошлого года начал действовать закон «О полиции», продавленный Госдумой по личному повелению президента Медведева.
До этого по нарастающей шла сокрушительная критика МВД, вызванная, в частности, делом «приморских партизан», расстрелом пьяным майором Евсюковым покупателей в супермаркете столицы. Потом страну потрясли Кущевка и Сагра.
Однако вместо перезревшей отставки министра Нургалиева и его генералов, кардинальных мер по оздоровлению насквозь коррумпированной, повязанной с оргпреступностью системы появился медведевский прожект.
Он разочаровал всех, кроме авторитетов преступного мира, ибо суть его новаций сводилась всего лишь к банальному переименованию милиции в полицию и переаттестации ее сотрудников. При этом на ребрендинг «ментовки» отпустили двадцать миллиардов народных рублей. А т.н. «переаттестацию» проводили келейно, за закрытыми дверями без всякого участия общественности.
Такая «реформа МВД» вызвала негативную реакцию специалистов и СМИ, которые ее конечной целью увидели банальный «распил» бюджетных миллиардов. Как известно, мебельный коммерсант Сердюков, поставленный во главе Минобороны, начал с переодевания личного состава в гей-форму от Юдашкина...
Вскоре опасения начали оправдываться. Одна за другой появились публикации о том, что «переаттестация» свелась к расправе с неугодными и принципиальными сотрудниками. А также к покупке генеральских должностей в окружении самого министра.
Минул год, и вот как оценил «реформу МВД» член комитета Госдумы по гражданскому и уголовному законодательству в прошлом кадровый сотрудник МВД, полковник милиции Александр Куликов:
- На мой взгляд, реформа оказалась провальной: затраченные на нее средства не окупились, а заявленные изначально цели - создание силовой структуры, кадровый состав которой был бы профессиональным, честным, нравственным и служил бы закону - не были достигнуты. Миллиарды, которые были затрачены на переименование, оказались выброшенными на ветер, поскольку не было никакого смысла это делать. Упразднение и реорганизации ряда структур привели к резкому ослаблению деятельности полиции в борьбе с преступностью. Реформа ослабила разведывательные и наступательные возможности - это главный драматический итог. От этого безнаказанность преступного мира только возросла, что породило новую волну тяжких преступлений, касающихся безопасности жизни людей.
По мнению президента фонда «Индем» Георгия Сатарова, поставить полицию на службу народу можно только при кардинальном изменении политического строя.
- Нынешний политический режим использует полицию противозаконно как инструмент своей собственной защиты от граждан, - говорит он.- А по закону полиция - это орган, который обеспечивает безопасность граждан, а не власти. Когда верховная власть предъявляет полиции незаконные требования, она не может требовать от полиции исполнения закона. Поэтому, если политический курс останется прежним, то на позитивные изменения рассчитывать не следует.
Однако непотопляемый глава МВД Р.Нургалиев в «юбилейном» интервью правительственной «Российской газете» 1 марта, как всегда, излучал оптимизм. При этом выдал фразу, которая вообще-то должна была взбудоражить общественность и уж думскую оппозицию - в первую очередь. По его мнению, за год «качество правоохранительных государственных услуг удалось значительно повысить».
Заметили? «Качество правоохранительных услуг...».
И без того бесплатные по Конституции медицинская помощь и образование в устах президента и премьера, не говоря уже о министрах Голиковой и Фурсенко, превратились в «медицинские и образовательные услуги». Не случайно их так нахально переводят на платные рельсы.
Теперь общество начинают приучать к мысли, что задача МВД - вовсе не охранять нас от бандитов и жуликов всех мастей, а оказывать «полицейские услуги». За которые скоро также придется раскошеливаться...
Вы вызываете полицаев по случаю квартирной кражи и слышите в трубке:
- У нас плата по таксе. Вы сможете заплатить?..
Какая сегодня главнейшая задача МВД? Для специалистов не секрет: «крышевание» бизнеса, наркотрафика, подпольных борделей и т.д. При этом, говорят, немалая доля прибылей уходит на самый верх - «за зубцы».
Если за 10 последних лет «тандем» вывел Россию на 1-е место в мире по употреблению тяжелых наркотиков, в основном, афганского героина, то, несомненно, есть в этом и «заслуга» господ «ментов».
Если, несмотря на все протесты общественности и статьи Уголовного кодекса, главреду «МК» Павлу Гусеву с помощью платных объявлений сутенеров фактически удалось легализовать публичные дома в столице, то роль МВД тут просто неоценима.
А всякие там «реформы МВД» - это для лохов...
Александр Головенко
Источник: newsland.ru
говорят,царь не настоящий... (13 марта 2012 14:59):
В России создана колоссальная система фальсификации выборов – настоящий спрут. В нее включены сотни тысяч бюджетников и работников муниципальных предприятий - членов избирательных комиссий, сотрудники местных и региональных администраций. Всех повязали, как в воровской малине.(из выступления В.Рашкина КПРФ в Госдуме 13 марта2012)
Задорнов Михаил (13 марта 2012 15:14):
Выборы закончились и наступили обычные серые ПУТНИ...
печкин (13 марта 2012 22:41):
А где же Миронов??? борец с путинизмом...
101 (15 марта 2012 18:04):
на сайте nmsk.ru проходит опрос:считаете ли вы прошедшие выборы честными и справедливыми.
44% считают их нечестными
21 % признают честными.
19% скорее нет
12% скорее да и 4% воздержались.Опрос продолжается.
Николай (19 марта 2012 01:11):
("The Financial Times", Великобритания)
Нил Бакли (Neil Buckley)
Продемократические уличные протесты в Москве идут на спад. Но политическая активность в стране не закончилась, просто она начнет принимать другие формы. И на этой новой стадии российские регионы могут начать играть такую же важную роль, как и участники митингов среднего класса в столице.
Критическая уступка, на которую пошел Кремль после декабрьских протестов, — возвращение прямых выборов региональных губернаторов. Владимир Путин стал назначать губернаторов в 2004 после теракта в Беслане, якобы для того, чтобы усилить безопасность.
Уходящий президент Дмитрий Медведев предложил вернуть избираемых губернаторов в рамках политических реформ в декабре. Глеб Павловский, бывший политический консультант Кремля, говорит, что Путину очень не нравилась эта идея, но он согласился на нее, так как уличные протесты пошатнули его лидерство.
Читайте также: Кремль не для того так долго готовил отмену выборов губернаторов, чтобы их возвращать
Для федеральной страны почти вдвое превосходящей территориально США или Китай это важная тема. 83 региональных администрации в России имеют больше влияния на жизнь граждан, чем Москва, и там доминируют местные СМИ.
Законопроект по региональным выборам еще может быть преобразован в парламенте. На него уже был наложен президентский «фильтр» в виде проверки кандидатов, а правящая партия «Единая Россия», по сообщениям, пытается запретить внепартийным кандидатам выставлять свои кандидатуры на позиции губернаторов.
Российские выборы: Борьба за регионы
Добавить в блогУвеличить плеер
Но если большая часть законопроекта все-таки останется нетронутой, выборы губернаторов могут стать следующим шагом в свертывании системы «управляемой» демократии последнего десятилетия.
Россияне более готовы мобилизовываться по местным вопросам, чем по национальным (Евгения Чирикова, одна из лидеров протестного движения в Москве, стала известной за свою кампанию против строительства шоссе, проходящего через лес около столицы).
Михаил Дмитриев, экономист, который предсказал активное сопротивление среднего класса, верит, что недовольство проникает в провинции и что большинству рядовых россиян все больше и больше надоедает не только лично Путин, но и вся система, которая «не работает на них».
Хотя доходы сильно выросли, россияне в регионах недовольны неадекватной системой здравоохранения и образования, коррумпированной полицией и судами и плохо работающей инфраструктурой. Многие в неблагополучных регионах изначально приветствовали идею губернаторов, назначаемых Кремлем. Сегодня же их видят как своенравных наместников далекой власти, которые также не выполнили своих обязательств по отношению к народу.
НИЖЕГОРОДСКАЯ ИСТОРИЯ (19 марта 2012 16:59):
Март 17, 2012 Это – нижегородец Николай Владимирович Савинов. Это — Россия. «Один из космонавтов, видимо, уже получил трудовой рукой по жбану и трет ушибленный шлем. Товарищ полковник в каракулевой папахе самолично соизволили нагнуться и пытаются оторвать ногу рабочего от земли. Однако его благородию это не удается. Рабочий стоит недвижимо, олицетворяя собой всю силу волны народного протеста и бессилие власти. Семеро полицейских накинулись на него, но он возвышается над ними на голову, как монумент твердости народной воли. Лицо рабочего бесстрашно» — пишет публицист Аркадий Бабченко
А тут, кто-то валяется. Товарищ полковник полетел прямиком в свою стихию после того, как Николай Владимирович Савинов вырвал из-под его ног растяжку-транспарант. На фоне митинга «За честные выборы» в Москве, незаслуженно остались в тени события в колыбели российской революции – Нижнем Новгороде. Именно в Нижнем, простые люди продемонстрировали, что такое настоящая сила духа.
Предыстория Как и по всей стране, 5 марта в Нижнем Новгороде прошла несанкционированная акция протеста «За честные выборы» против фальсификаций на президентских выборах. 300 человек шествие прошли до Нижегородского кремля и устроили импровизированный штурм. Ворота Дмитровской башни кремля оказались закрыты. Но через кладовую башню несколько представителей протестующих были пропущены и прошли в облизбирком, где передали свои жалобы и заявления заместителю председателя комиссии Александру Иванову. После этого митинг завершился, его участники договорились встретиться 10 марта.
Шествие Власти, напуганные решимостью участников протеста, отказались согласовать шествие 10 марта. А в случае проведения несанкционированной акции протеста – подавить силой дух и волю людей. Вот только настоящих граждан России это нисколько не напугало. 10 марта протестующие собрались на улице Большая Покровская. Полицейские через мегафон потребовали от участников разойтись, так как акция протеста не согласована властями. На что получили ответ: российские законы обязывают граждан уведомлять органы власти, а не получать «разрешения» на мирные собрания. Колонна двинулась вперед. ОМОН и БСН (батальон спецназначения) перегородили путь шествию. Протестующие сошлись с полицейскими нос к носу. Издевательства За кадром остались жесткие задержания и избиения участников шествия. Били жестоко, в лицо, по голове, по ребрам. Защитники власти от народа переломали несколько ребер одному из участников акции протест — Олегу Сильвестрову. Парня госпитализировали в больницу. Всего было задержано 85 человек.19 из них, которых полиция посчитала самыми активными участниками протеста, оставили в местном УМВД. Чтобы вдоволь поиздеваться. И эти парни проявили такую силу духа, такое единство, что полицейские начали переходить на их сторону. А судью, чтобы не убежала, сторожили люди в штатском. 19 человек поместили в актовом зале УМВД. Туда сразу же съехались сотрудники местного центра «Э». «Плюшевые» борцы с экстремизмом стали проводить свои идиотские беседы, с оскорблениями и угрозами, пытаясь сломить дух противников Путина. Не удалось. Тогда задержанных на ночь поместили в холодные камеры. Все простыли. Утром 11 марта, всех свезли в суд (возили группами, с ночи). Здание суда было заблокировано ОМОНом и БСН. Для задержанных придумали новые издевательства. Одних держали в холодных автобусах, других в здании суда до вечера 11 марта. Всем объявили, что они – свободны, но должны оставаться в здании пока дело каждого не рассмотрит суд. Одним судья давала по суткам ареста, а аргументы «наказанных» мол, с момента задержания сутки истекли, судья парировала «по бумагам вы были свободны». Возмездие Возмущенные задержанные потребовали освобождения. Они заявили, что их, по-сути, держат в заложниках. Им пригрозили применить силу (за то, что «свободны по бумагам», надо полагать). Участники шествия заявили, что российский закон они уважают больше, чем угрозы беспредельщиков. И тогда произошло главное. Задержанные пошли на штурм заблокированного бойцами ОМОН и БСН выхода из здания суда. Штурм отчаянный и бессмысленный. Каждый понимал, что оцепление не прорвать. Но именно так идут против беспредела власти, отчаявшиеся люди. Стремлением к свободе и справедливости, судьбой друг другу подаренные братья.
Само собой, попытка прорыва была пресечена. Участники штурма отошли в противоположный конец коридора и начали готовиться ко второй попытке. Полицейские запаниковали (от плюшевых борцов с экстремизмом на тот момент и след простыл), им стало очевидно, что люди готовы умереть, но не мириться с беспределом. Бойцы стали штудировать приказы, из которых выходило, что удерживают они людей незаконно. Часть сотрудников БСН открыто перешла на сторону протестующих. Задержанным они заявили, что никаких мер против них предпринимать не будут, приказы исполнять отказываются. В суматохе, из здания попыталась скрыться судья, но была отловлена людьми в штатском и препровождена обратно в служебный кабинет, где от нее потребовали судить оставшихся задержанных. Суды начались в 17 часов вечера. Атмосферу в здании суда описала правозащитник Оксана Челышева: - Согласно описанию места кафкианского представления, которое для меня сделал Каляпин, в длинном коридоре суда полицаи и захваченные в заложники сконцентрированы в его разных концах. Полицаи у кабинета, в другом конце — заложники. Игорь сравнил коридор с залом ожидания Ярославского вокзала. Кто-то спит на полу. Кто-то жует морковку. Кто-то с выражением читает вслух свою жалобу на действия «пятнистых»… Часа два назад захваченные прорывались сквозь рябые ряды полицаев на волю… Стенка шла на стенку. Людей хватали и оттаскивали в дальний конец коридора. А сейчас обе армии устали. Пятнистые сидят понурые, а их жертвы репетируют последнее слово. Так прошел весь день 11 марта. А ночью в здание суда проникли местные активисты, заблокировали судью в кабинете и потребовали освободить всех незаконно удерживаемых. В противном случае, они останутся в здании суда до освобождения всех задержанных. Полицейские активно им не препятствовали. И случилось чудо. Всех задержанных отпустили без суда. 19 человек проявили такую силу духа, верность принципам и солидарность, что посыпалась вся вертикаль. - Если бы вы, дорогие мои лидеры оппозиции, не приучали бы три месяца людей к своей нерешительности, если не сказать трусости, путем зубрения сакральной фразы «мы не хотим революции», а действовали бы так, как действовали нижегородские мужики — которых и было-то всего ничего, а они своего добились — то страшно подумать, что бы вы могли сделать со своими двумястами тысячами человек – пишет писатель Аркадий Бабченко. Мы бы сейчас жили в другой стране. Однозначно. источник http://edvvvard.livejournal.com/62235.html
Эксперт (20 марта 2012 01:47):
Симон Кордонский: В России власти нет, есть рынок имитации власти
Интервью - Общество
05.03.2012 00:25
Автор: Юлия Вишневецкая
Симон Кордонский — легенда. Он был и настоящим бомжом, и чиновником высокого разряда. Он известный и признанный социолог, соавтор теории административного рынка — лучшего описания социальной реальности позднего СССР, — профессор Высшей школы экономики. Но при этом он бесконечно далек от осторожного академизма, его мысль всегда резка, провокационна и парадоксальна. Когда его слушаешь, сначала просто не понимаешь, потом хочется отмахнуться или поспорить, наконец — подумать. Сословная сущность современной России — главная тема его последних работ
—Много у меня жизней было, самых разных. Работал я и в администрации президента — с 2000 по 2005 год, сначала начальником экспертного управления, потом старшим референтом президента. Говорить об этом включенном наблюдении власти пока не хочу, но было очень тяжело. Хотя без этого опыта я вряд ли смог бы написать «Сословную структуру постсоветской России».
Говорить не от абстрактных идей, а «от жизни», от социальной реальности, от опыта, в том числе и личного, — это стиль. Симон Кордонский как будто нарочно прошел все слои этой самой «социальной реальности», то и дело упираясь в ее парадоксы и странности. Его несколько раз исключали из Томского университета, он скитался по советской Сибири без прописки и работы, писал на заказ диссертации и ремонтировал квартиры. Рассказывают, что сам Егор Лигачев (в 80-е годы член Политбюро ЦК КПСС, отвечавший за идеологию. — «РР») приказывал «этого еврея на работу не брать». Кордонский прибился к сильнейшей с СССР школе полевой социологии Татьяны Заславской, изучал и алкоголизм на селе, и партийную структуру на местах, читал лекции о том, «как устроена жизнь», даже кагэбэшникам.
Благодаря социологическим семинарам к перестройке он уже был хорошо знаком с кругом будущих реформаторов — Чубайсом, Гайдаром, Авеном и другими, видел, как готовился переход к капитализму, как «из-за предательства ряда высших руководителей партии» ГКЧП вдруг стало фарсом, а не китайским или чилийским вариантом.
Кордонский принимал участие в спешном написании первых либеральных законов, но в правительство Гайдара идти отказался. Зато потом на пять лет попал в администрацию президента Путина, откуда, впрочем, умуд¬рился уйти по собственной воле. С ворохом наблюдений и вопросов.
— В 2002 году появился закон «О системе государственной службы РФ», — рассказывает он. — Потом закон «О государственной гражданской службе». По закону — и вопреки Конституции — создавались категории людей с выделенным статусом. У меня что-то копошилось в башке: я не понимал, зачем это. Я задавал вопросы серьезным людям, собирал семинары, ученых — толку никакого. Пересказ западных теорий. А потом у меня в голове сошлось: вот эти законы о системе госслужбы — это создание новой социальной структуры.
Про Кремль и сословия
— Сословия — это группы, создаваемые государством для решения своих задач. Вот есть внешняя угроза — значит, должны быть люди, которые ее нейтрализуют, военные. Есть внутренняя угроза — значит, внутренние войска и милиция. Есть космическая угроза — должны быть космические войска. Есть природная угроза — есть служба Роспотребнадзора. Сословия — это не профессии, там могут быть люди разных профессий. Сословия есть в любой социальной системе. Это доклассовая штука. Классы возникают на рынке естественным путем, а сословия создаются государством.
Если у власти классовая структура, появляется механизм согласования интересов между классами. Называется это демократия. Появляется парламент как ее оформление. У демократии очень прикладная функция: согласование интересов богатых и бедных. А в сословной системе механизм согласования интересов — собор. Съезды КПСС — это были соборы: представители всех сословий собирались раз в четыре-пять лет и согласовывали свои интересы. — А в чем разница?
— Разница — в чем интерес. Если есть рынок, возникают классы. Отношения между классами нужно регулировать. Появляются законы, регулирующие эти отношения. Появляется судебная система. А в сословной системе это все — лишнее. Там нет рынка, а есть система распределения. Наверху находится какой-то человек, называется он президентом, генсеком или монархом — неважно. Он верховный арбитр. Ведь все люди, которым распределяют ресурсы, считают себя обиженными. В нашей стране есть два типа жалоб: много взяли и мало дали. И все жалобы обращены наверх, к верховному арбитру. Пишут ему и ждут, что он там решит. А арбитр должен навести справедливость, наказать тех, кто берет не по чину, и выдать ресурсы тем, с кого много взяли или кому мало дали. Сейчас ресурсами являются власть, финансы, сырье и информация. Государство концентрирует эти ресурсы у себя и распределяет по социальным группам, которые само же и создало.
— Зачем нужны эти группы?
— Упорядоченность. Для власти очень важно, с кем имеешь дело. Приходит к тебе человек с двумя судимостями, который занимает должность в исполнительной власти субъекта Федерации. А кто он? Как себя с ним власть должна вести? Введение законов о госслужбе совпало с изгнанием судимых из системы власти. Изгнали всех, кто имел судимость. Разделили: есть сословие маргиналов, ограниченных в правах, — вот судимому там и место. А во власти другое сословие, там не должно быть судимых. Не должно быть совмещения этих статусов.
В 90-е возникло социальное расслоение. Учителя, врачи, военные — это были советские сословия, лишенные потока советских ресурсов. И они попали в самый низ иерархии распределения. Начали формироваться классы богатых и бедных. Сословные различия между бедными исчезали. Начались движения протеста — забастовки, голодовки. Нужно было наводить порядок. А порядок в чем заключается? В том, чтобы накормить, обеспечить обделенных положенными им ресурсами. Для этого нужно было рынок ужать — ресурсы изъять с рынка, чтобы их можно было потом распределять в пользу сирых и убогих. Мы последнее десятилетие жили в этом процессе.
Ужатие рынка началось с «дела Ходорковского»: перевод всех ресурсных потоков в бюджет и распределение их в пользу как сохранившихся советских групп — бюджетников и пенсионеров, — так и новых групп. А чтобы распределять, надо знать кому: учителям полагается столько, врачам — столько, фээсбэшникам — столько. Сословная социальная структура в нашем государстве нужна именно для того, чтобы обеспечить справедливое распределение. Ее не было, ее нужно было вновь создать. И появился закон «О государственной службе». И последующие сословные законы.
И все эти сословия теперь друг на друга наезжают. Вот прокуратура со Следственным комитетом чего бодаются? Делят ресурс. Игровой бизнес, например, недавно делили. Вроде поделили. Идут межсословные войны. Прокурорские с судейскими, против ментов все выстроились: крышевали менты бизнес — а давайте их сдвинем. И вот он, закон «О полиции». У всех есть свои интересы на ресурсном поле, всем нужен увеличивающийся поток ресурсов. И всякое уменьшение количества ресурсов порождает дефицит, конфликты и стремление к переделу. Здесь и появляются борьба с коррупцией и ее жертвы — те, кому не повезло, кого назначили козлами отпущения при изменении порядка в распределении ресурсов.
Но сословная система в России еще не полностью сложилась: форма есть, а сословного самосознания не появилось. Ведь должны быть и сословные собрания, и сословная этика, и сословный суд. Система не доведена до конца — и классы не до конца разрушились, и сословия не достроились.
Про деньги и рынок
— У нас же денег нет. У нас есть финансовые ресурсы. Везде написано, что бюджетные деньги — вне рамок государственных инвестиционных программ — нельзя инвестировать, они в конце года списываются. Это не деньги. На них нельзя наваривать. Чтобы можно было на них наварить, нужно финансовые ресурсы увести в офшор: при пересечении границы они становятся деньгами. И тогда их можно инвестировать. Поэтому финансовые ресурсы уводятся в офшоры, там конвертируются в деньги, которые — уже отмытые — инвестируются внутри страны.
Предпринимателей у нас тоже нет, а есть коммерсанты, которые рискуют на административном рынке в отношениях с бюджетом. Это совсем иные риски, чем на рынке. У предпринимателей риск — что ты разоришься, если товар не купят. А здесь риск — что тебя посадят и все отберут, если ты не поделишься. Предприниматели не иерархизированы, они могут быть только богатыми и бедными. А у коммерсантов есть иерархия: есть купцы первой гильдии — члены РСПП, есть вторая гильдия — «Деловая Россия», и есть купцы третьей гильдии — члены «Опоры». Это чисто сословное деление, унаследованное от имперских традиций. Купцы, в отличие от предпринимателей, работают с бюджетом. Они конкурируют за госконтракт.
Вся коммерция у нас при бюджете. Почему такая фигня идет с 94-м законом — о госзакупках? Потому что все от него зависит. Весь крупный бизнес в той или иной степени обслуживает государство через бюджет. Есть еще мелкий бизнес, бизнес выживания. Но найдите в любом сельском муниципальном районе предпринимателей, не зависящих от районного бюджета. Не найдете. Всех вывели под корень. Это и есть административный рынок: происходит конверсия статуса в деньги. Власть обменивается на деньги. Вы статус конвертируете в финансовый ресурс, финансовый ресурс — в деньги, а деньги — опять в статус: покупаете место во власти. А через статус получаете доступ к ресурсу.
Про коррупцию
— Это очень интересная процедура, которую называют коррупцией, но которая коррупцией не является. Дело в том, что сословия у нас по закону не иерархизированы. Непонятно, кто главнее: правоохранители или гражданские госслужащие, например. А форма иерархизации — это выплата сословной ренты. В результате выстраивается иерархия: какие сословия каким платят и как берут. Еще недавно прокурорские имели очень высокий статус, все им платили. А сейчас их опустили. Почему гаишнику платят? Не потому, что водитель что-то там нарушил. А потому, что, выплачивая кэш гаишнику, вы демонстрируете подчиненное положение сословия автовладельцев сословию людей с полосатой палочкой. Без разговоров же обычно платят.
Сейчас в отношениях между водителями и членами властных сословий бунт, и это тоже феномен сословных отношений: так называемые «синие ведерки» бунтуют против тех, кому они вынуждены платить, и против тех, кто обладает особыми сословными правами на передвижение — номерами и мигалками.
— Так почему все-таки эта коррупция не является коррупцией?
— Коррупцией называются отношения в классовом обществе. А у нас другие отношения, межсословные. Сословная рента — это клей, связывающий разные сословия в целостность: у них же другой связки нет, кроме взаимного обмена рентой. Это не всегда делается неформально. К примеру, есть процедура лицензирования. Вот пишет программист программу. Написал — чтобы ее продать, он должен ее залицензировать в фирме, ассоциированной с ФСБ. Стоимость лицензирования иногда выше стоимости самой программы. Это тоже форма сбора сословной ренты. Процедуры лицензирования, аккредитации, разрешения, согласования… За все же нужно платить.
Сейчас в том, что называется коррупцией, происходят очень интересные процессы. Посмотрите, на обычном рынке регулятором является ставка банковского процента, цена денег. А у нас ресурсную систему регулирует норма отката. Ведь если за деньги надо платить, то надо платить и за ресурсы, то есть откатывать их часть в пользу того, кто ресурсы распределяет. Норма отката — аналог банковского процента в ресурсной экономике. Не будет отката — система не будет крутиться. А норма отката регулируется репрессиями против тех, кто берет не по чину. Все это прекрасно осознают. Но проблема в том, что, в отличие от ставки банковского процента, сейчас у этих репрессий нет «единого эмиссионного центра». Поэтому норма отката растет, а экономика стагнирует. Правило сословной системы — бери по чину. А сейчас очень многие не по чину берут.
— Так нужно бороться с такой коррупцией?
— Это очень опасно! Это же не коррупция, это форма связи социальной системы. Чрезвычайно опасно! Помните узбекское дело 86–87-го годов? Начали, как сейчас, бороться с коррупцией — с тех пор там война идет: Гдляны-Ива¬новы всякие сломали социальную структуру, начался бардак, который длится до сих пор.
Про поместья
— Какая у вас в квартире дверь? Металлическая? Замки стоят хорошие? Вот вы запираете дверь и оказываетесь в замкнутом пространстве — оно ваше, личное. Поместье — это не место, это социальное пространство, замкнутое, огороженное. Все эти дачи — это строительство поместий. Вы заметьте, как они строятся. Первым делом забор. Потом дом как самообеспечивающаяся система: генератор автономный, канализация автономная, вода из своей скважины. У нас страна — сис¬тема вложенных поместий. Что такое глава администрации региона? Это помещик, посаженный верховной властью, как при царе. Функция его — обеспечить, чтобы подданные правильно голосовали.
— Но это же не его собственность.
— Так и в царские времена была не его. И это не имперский помещик, а постсоветский. Имперский помещик был напрямую зависим от императора. А у нас сейчас возникла система вложенных друг в друга поместий: президент назначает губернатора, губернатор фактически назначает глав муниципальных образований, которые в свою очередь назначают своих вассалов. И каждый вас-сал выступает помещиком по отношению к нижестоящему вассалу.
Про власть
— Система, которую вы описываете, устойчива?
— Пока есть поток распределяемых ресурсов. Поток уменьшается — начинается дефицит. Он сплачивает систему до определенного предела, но когда предел пройден, она ломается. Так развалился Советский Союз. Если бы отпустили цены на два года раньше, СССР, вероятно, выжил бы — ресурсов было достаточно, но система ценообразования была неравновесная: мясо на рынке стоило восемь рублей, а в магазине — два рубля. Если бы сделали восемь рублей, не было бы дефицита мяса. Как только ресурс выводится на рынок, устанавливается рыночная цена и равновесие. В СССР держались до последнего, поэтому цены пришлось отпускать Гайдару. Хотя все документы были в ЦК подготовлены еще в 89-м году.
— А у нас сейчас дефицит чего?
— Власти.
— И куда она делась?
— Растворилась. Найдите человека, который решит любую проблему. Нету его. Обдерут как липку, а проблему не решат. Еще и подставят. Есть рынок имитации власти.
— А кого слушаются?
— А никого. Исходят из собственных интересов. Понимаете, есть «в реальности» и есть «на самом деле». В реальности во власти все места заняты, а на самом деле власти нет. Все ищут, кому дать. Непонятно, к кому обратиться, чтобы решить проблему. Все спрашивают: у кого сейчас власть? А ее нет. Дефицит.
— А можно «отпустить цены на власть»?
— Это значит свободные выборы. А в выборах некому участвовать, потому что народа нет.
— Обычно этим занимаются политические партии.
— У нас нет политических партий. Есть сословные имитации. В России свободный рынок власти — это развал государства. Куда Чечня денется, как вы думаете? Или дальневосточные регионы?
— А в Советском Союзе был дефицит власти?
— Пока была КПСС, дефицита власти, похоже, не было: каждый мог получить свой кусочек власти в результате торга.
— Почему же сейчас не так?
— КПСС нет. Из «Единой России» исключили — и что? А при КПСС исключение из партии — это социальная смерть. В СССР понятно было, как делать карьеру: вступил в комсомол, потом в армию, пришел из армии уже членом партии, поступил в вуз, попал в партком вуза, оттуда в райком, оттуда на хозяйственную работу. А оттуда как повезет: либо в партийную иерархию, либо в контрольную — в прокуратуру, комитет народного контроля. И по этой лесенке можно было забраться на самый верх. А сейчас нет таких лифтов. Люди заперты в низах. Есть корпоративные структуры типа «Роснефти» или питерских, но в них нет динамики. Вы заметили, сколько лет люди сидят у власти? Нет межсословного лифта. А как депутаты сейчас маются! Кому-то повезло — пошел в Совет Федерации. Кто-то спустился на региональный уровень. А остальным куда? Межсословной мобильности нет. Люди заперты в своих клетках.
— И когда дефицит власти исчезнет?
— Может быть, он исчезнет с президентскими выборами. Но если Путин не пойдет на репрессии, он не восполнит дефицит власти. Ему нужно будет продемонстрировать власть. А это можно только репрессиями по отношению к своему кругу. Иначе ему не поверят. У Путина проблема: та команда, которую он сформировал, распалась, у людей свои бизнесы. А все остальные смотрят к себе в карман, и Путин для них — просто ресурс. И ему, как мне кажется, сейчас просто не на кого опереться. Помните, несколько лет назад на какое-то совещание к Путину по металлургии не приехал владелец металлургического комбината. Путин говорит: «Ах, он заболел? Пошлите к нему докторов». И поехали к нему доктора с погонами. Еле выкрутился мужик. Это была власть, была регулируемая репрессиями норма отката.
— А откуда вообще берется власть?
— Она появляется сама по себе. Такая вот метафизическая субстанция. Вроде материальная, а вроде и не материальная. Передается из рук в руки. А нету — так и передавать нечего. Вот передал Путин Медведеву власть формально, а ее нету: на самом-то деле ничего не передал, пустышку. И откуда взять — непонятно. Власть — это консолидация противоречивых стремлений, а сейчас нету поля консолидации. Все замкнулись в поместьях и охраняют их, чтобы, не дай бог, не потерять.
Про митинги
— Это обычный русский бунт, только в необычной среде. Помните, у нас бюджетники, пенсионеры протестовали против монетизации льгот? Люди были обижены тем, что у них отбирают статусный ресурс, конвертируя его в рубли. У сегодняшних протестующих инстинктивная реакция: люди обижены, что их не уважают. Они думали, у них есть избирательный ресурс, а им, как им кажется, показали фигу. И власть теперь думает, как компенсировать это нарушение социальной справедливости.
— Зачем?
— Так несправедливость же допущена. Вот власть и пытается восстановить справедливость. Но не знает как.
— Но почему именно сейчас?
— Так дефицит же власти. Ну какой «тандем»? Не может быть двух верховных распорядителей ресурсов в одном ресурсном государстве. Из-за дефицита власти теряется управляемость. И чтобы восстановить управляемость, власть вынуждена сейчас отпустить вожжи. Ресурс информации был монополизирован, сейчас идет его демонополизация.
— А зачем подделывали голоса?
— Паника была. Десять лет создавалась «Единая Россия» как политический механизм. Каким бы плохим он ни был, он обеспечивал законодательный процесс, законы принимались дурацкие, но как-то все было организовано. И вот в результате конкуренции во власти и сопутствующего конкуренции дефицита политический механизм сломался. У «Единой России» нет конституционного большинства, а во многих региональных заксобраниях нет и простого большинства. А сейчас надо будет принимать кучу законов. И очень им хотелось избежать этой ситуации.
— Может, в результате появится политика?
— А нет групп, чьи интересы можно было бы представлять. Вот этих, которые на площадь вышли? У них нет ничего общего, кроме обиды. Политическая партия — это институт классового общества. Партии представляют интересы богатых и бедных. А у нас нет богатых и бедных, у нас совсем другая социальная структура. И представительство осуществляется совершенно другим образом. На эту Думу возложены парламентские функции, которые она в принципе не может выполнять. Это еще не сословный собор, но это и не парламент.
Но не думаю, что эта турбулентность критическая. Экономика нормальная, цены на нефть высокие. Дырки заткнуть есть чем. В регионах абсолютное спокойствие. Сейчас власть вынуждена будет договариваться, потому что нужно обеспечить явку на президентские выборы.
Про интеллигенцию
— В том мире российском, который сейчас возник, есть логика, но нет места интеллигенции. Вы заметили, как бесятся все наши интеллигенты? Они лишние в этой системе. Массовый настрой уехать — это симптом того, что не нужны ни журналисты, ни писатели, ни деятели кино. Все можно импортировать. Кто вас читает? Такие же, как вы. А в Союзе «Литературную газету» читали все. И Театр на Таганке знали все. И «Иронию судьбы» смотрели все. А сейчас этого «пространства интеллигентности» нет.
Интеллигенция — это представители всех сословий, которые используют свои профессиональные знания для рефлексии положения и фиксации несправедливости. И эту свою рефлексию интеллигенция адресует власти, обращая ее внимание на тех, кто обделен при распределении ресурсов. Эта триада «народ — власть — интеллигенция» — диагностический признак сословного общества: власть заботится о народе, народ благодарен власти за заботу, а интеллигенция болеет за народ и обращает внимание власти на его беды.
Сейчас, как мне кажется, триада разрушается. Прежде всего потому, что интеллигенция не хочет и не может признать сословную структуру и выработать соответствующие сословные идеологии. В результате разрушается представление о социальном времени, интегрирующее сословия в целостность социальной структуры. У нас как у государства сейчас нет предвидимого будущего, одно воспроизведение настоящего. Новые сословия разобрали ресурсы и предполагают, что так будет продолжаться вечно. А вечность не предполагает рефлексии.
Интеллигенция существует только в триаде с властью и народом. Если нет власти, то нет ни интеллигенции, ни народа. Народ — это интеллигентский конструкт. Интеллигенция существует, потому что она болеет за народ, потому что власть его обижает. А в отсутствие власти исчезает место интеллигенции и народ распадается на отдельных реальных людей со своими проблемами.
Правда, у нас власть очень интеллигентная: властные люди воспринимают страну как объект для преобразований, а не как реально существующий организм. Сплошное торжество абстрактной схемы над жизнью.
Про роль личности в истории
— Что? Роль личности в истории? Нет такой роли. Не одни, так другие. Возникает ситуация — появляется человек. Среда выделяет его, выталкивает. От конкретных людей мало что зависит. Особенно в нашей системе. Может появиться разве что очередной Пугачев.
— И сейчас может появиться?
— Сейчас нет основания для пугачевщины. Все же при местах, все при потоках каких-то. Кроме интеллигенции. В стране же, в общем, все нормально — идет естественный процесс: что бы власть ни делала, внизу формируются реальные собственники и соответствующий им рынок. Есть решаемая проблема легализации этого рынка. И тогда, вполне возможно, мы сможем без больших потрясений перейти к более-менее нормальной экономике. Рынок же не создается, он формируется. И сейчас под этим зонтиком — нефтяным, газовым — формируется реальная экономика, в разных регионах разная. Так и должно быть, это естественный процесс.
Вот люди на Болотной говорят: давайте сделаем «как там». Но если начнутся большие потрясения, вполне возможно, что этот естественный процесс в очередной раз остановится. А на самом деле «как там» может получиться, только если ничего не делать. Как Примаков. Вроде бы он ничего не делал, а последствия дефолта очень быстро удалось снять. Как? А хрен его знает. Сама система выстроилась.
— И как все будет развиваться, если ничего не делать?
— Будем существовать. Ну, не выполняются поручения президента, премьера, ну, никто их не слушает, они чего-то пишут наверху, а внизу все само по себе происходит — и дай бог, чтобы так оно и было. Только само по себе. Если не мешать, само все устаканится.
— А ваши студенты ходят на митинги?
— Ни одного не знаю, который бы ходил.
— А они интеллигенция?
— Пытаются ей быть. У меня заключительная лекция по интеллигенции на третьем курсе. Обычный вопрос: а вы себя интеллигентом считаете? Я говорю: да, конечно. Обычная жалоба в конце курса на меня и мне же: сломал картину мира. Спрашивают: что нам теперь с этим знанием делать?
— И что вы отвечаете?
— Говорю: это ваши проблемы.
Источник: Эксперт
Разместить комментарий
