22 декабря 1936 года умер писатель Николай Островский, автор романов «Как закалялась сталь» и «Рождённые бурей».
Только при жизни автора вышло 41 издание «Как закалялась сталь», она была дважды экранизирована, а Павка Корчагин стал главным литературным героем и примером для нескольких поколений советской молодежи.
Свою первую рукопись он отправил в Одессу, а почта ее потеряла. Он пишет заново, но на этот раз не получает ответа из Ленинграда и Харькова, наконец Островский, обитающий в ожидании операции в московском Мертвом переулке, просит старого друга отнести еще один экземпляр в редакцию издательства «Молодая гвардия». Повесть бракуют из-за нереальности выведенных в ней типов. Лишь после повторной просьбы Марк Колосов, заместитель редактора журнала, сам читает книгу и решает напечатать ее. В конце 1932 года первая часть романа выходит также отдельной книгой, а через полтора года печатается и вторая часть. Роман начинают переводить, в библиотеках за ним записываются в очередь, в коллективах идет обсуждение, но критика не произносит ни слова. «Не всех героев мы знаем. И не всех мы умеем замечать» - пишет в начале 1935 года в «Правде» ее редактор Михаил Кольцов. Только тогда «Роман-газета» выпустила первый массовый тираж.
В 1935 году Островский был награждён орденом Ленина, Правительством СССР ему были подарены дом в Сочи и квартира в Москве на улице Горького (ныне его дом-музей)
В январе 1936 г. Островский был зачислен в Политуправление Красной армии со званием бригадного комиссара, чему немало радовался и, будучи совершенно неподвижным, по праздникам просил его близких и помощников надеть комиссарский мундир: «Теперь я вернулся в строй и по этой, очень важной для гражданина Республики линии».
Последние несколько месяцев он был окружён всеобщим почётом, принимая на дому читателей и писателей. Среди его посетителей был и лётчик Валерий Чкалов.
Николай Островский взял на себя обязательство написать новый роман «Рождённые бурей» (под тем же названием, что и утраченный ранний роман, но на другой сюжет) в трёх частях и успел написать первую часть. Он говорил за несколько недель до смерти:
«Я хочу, я обязан дописать „Рождённые бурей". Вот почему я дрожу над каждым своим часом... Болят слепые глаза. Представь, что тебе под веки насыпали крупного песку... Жжет, неловко, больно. Мне предлагают вынуть глаза. Говорят, будет легче. Ненадолго. Но без глаз - это уже совсем страшно... Одного боюсь, что болезнь подбирается к мозгу, к штабу. Вот это уже будет непоправимо»...
Посмертное вскрытие показало потрясающую картину физического распада всего организма. Только мозг, который на одре болезни он называл своим «главным штабом», оказался в блестящем состоянии.
